30 ЛЕТ ГКЧП. «Было ясно, что как только операция начнётся, возникнет давка и будут жертвы»
Командир
Группы «А» ФСБ России в 1998-1999 годах
генерал-полковник Александр Мирошниченко:
—
ГКЧП
в августе 1991-го я прошел от начала и до
конца. На первом этапе все было сделано
и подготовлено для того, чтобы провести
ту операцию, которая была намечена. Я
был руководителем среднего звена, но
уже тогда понимал, что среди «путчистов»
нет согласия, никто не хочет брать на
себя ответственность и полноту власти.
У
Белого дома меня поразило не столько
укрепление, сколько огромное количество
молодежи, зрителей, зевак. Я видел в Баку
перевернутые КАМАЗы, залитые бетоном.
Здесь же баррикады были символическими.
Было много людей, просто сидящих на
парапетах Москвы-реки и наблюдающих за
происходящими событиями. ? первый
вопрос, когда нас собрал Виктор Фёдорович
Карпухин, был такой — как в процессе
штурма обезопасить этих людей? Подчеркиваю,
что собственно по штурму вопросов не
возникало. Но было ясно, что как только
операция начнется, люди будут прыгать
в реку и побегут по набережной, возникнет
давка и будут жертвы. Виктор Фёдорович
на это сказал, что ОМСДОН сделает коридор
к зданию Белого дома.
Второй
вопрос, который я ему задал: куда нам
отходить? Уже был опыт, когда после
операции за нами ехала вереница машин.
Конспиративная квартира располагалась
тогда в центре Москвы, и мы бы ее засветили.
Было принято решение отходить в
Ярославль.
В
общем, мнения разделились: кто-то сказал,
что нам не надо участвовать, кто-то
промолчал, кто-то был «за». Но если бы в
подразделение приехал начальник Седьмого
управления Евгений Михайлович Расщепов,
собрал бы нас в зале, как положено, и
поставил бы перед нами задачу — мы бы
ее выполнили! Но этот вопрос отдали на
откуп Карпухину. Так что не нужно думать,
что мы в один голос сказали, что не пойдем
на штурм.
Мы — люди военные, мы знаем, что такое устав, мы не были разложены ни по каким позициям.
